Валентина была одной из тысяч русских женщин с неудавшейся судьбой. После развода с мужем одна растила двоих детей. Имея консерваторское образование, довольствовалась более чем скромной зарплатой музыкального работника в детском саду. Жилось очень нелегко, об устройстве личной жизни и не думала. Выросли дети, надо было дать им образование. Дочь Леночка поступила в хореографическое училище, сын пошел по стопам матери, став студентом Астраханской консерватории. Чтобы купить ему приличный инструмент, Валентина продала все, что было ценного в доме. Вскоре дет-ский сад, где она работала, закрыли, а в центре занятости ей ничего не смогли предложить. Попробовала заняться торговлей, но при отсутствии коммерческой жилки потерпела полный крах. Валентина впала в полное отчаяние, не имея возможности помочь детям-студентам.
Однажды на глаза ей попался журнал с брачными объявлениями. С его глянцевых страниц призывно улыбались американские мужчины, желающие взять в жены русских женщин. И Валентина решилась послать письмо в брачное агентство. Ей помогли написать текст по-английски, и на удивление быстро из Америки пришло несколько писем. Она ответила уже немолодому (за семьдесят) мистеру Эдварду Харлей - военному инженеру-электронщику из штата Нью-Мексико. Завязалась переписка, а через полгода они встретились в Алуште. Навстречу Валентине шел очень высокий, подтянутый мужчина, вовсе не похожий на старика. И это не удивительно (проведя почти месяц с Эдвардом Харлей в одном из алуштинских пансионатов, она убедилась, как американцы пекутся о своем здоровье. Даже на отдыхе Эдвард Харлей не нарушал распорядка дня, совершая многокилометровые пробежки). Они много общались, ездили по всему ЮБК и очень понравились друг другу. После его отъезда письма и звонки из Америки стали чаще.
Как-то Эдвард позвонил Валентине, но разговор не получился, она была слишком расстроена сообщением о призыве сына в армию. Женщина эмоциональная, с большим воображением, она несколько дней была под впечатлением от телесюжета, где говорилось о "дедовщине". Узнав причину ее расстройства, заокеанский друг назидательно заявил:
- У нас в Америке каждый молодой человек считает за честь служить в армии.
- Не надо учить меня патриотизму! - в сердцах ответила Валентина и бросила трубку.
Через несколько дней вновь раздался телефонный звонок из Штатов.
- Я обидел тебя, прости.
Вскоре Валентина получила приглашение посетить Америку в качестве невесты мистера Харлей. И начались ее мытарства с оформлением визы. Три поездки в Киев закончились безрезультатно. Под всякими предлогами ей отказывали. Каждый раз требовали все новые и новые справки, в том числе и документы о доходах потенциального жениха. Валентина уже отчаялась получить разрешение на поездку, но неожиданно мистер Харлей сам нашел выход из положения. Как оказалось, граждане Украины могли получить визу через американ-ское посольство в Варшаве. И Валентина поехала в Польшу, где ее ждала переводчица от Эдварда Харлей, быстрое оформление проездных документов и билет в Америку.
Из письма от 14 ноября 1996 года.
г. Альбуркерке, штат Нью-Мексико.
"Можешь себе представить, как я нервничала в самолете. Что меня ждет?.. Эдвард Харлей встретил меня вместе с детьми. Он вышел из белого лимузина в белом костюме и представил меня своим детям. Они такие приветливые, улыбчивые. В его прекрасном особняке меня ждала отдельная комната, заваленная подарками. Всякие женские вещи в красивых коробках с бантами. Чего там только не было, в том числе и два потрясающе красивых вечерних платья. Представь себе, в Крыму я с большим трудом выкраивала себе деньги на колготки, а тут...".
Через несколько дней Эдвард Харлей отправил Валентину на курсы английского языка. У Валентины был неплохой запас английских слов, и обучение проходило успешно.
Из того же письма.
"На курсах я познакомилась с двумя русскими дамами очень преклонного возраста. Они пригласили нас с Эдом к себе в гости, в дом престарелых. Боже мой, бедные наши старики, они даже не представляют, что можно так жить! Условия, как в наших лучших санаториях. Отдельные комнаты, прекрасное питание, медицинское обслуживание. Все чистенькие, опрятные и даже могут принимать гостей. Глядя на них, нестрашно стареть. Конечно, не все американ-ские старики так прекрасно живут, но по крайней мере те, кто всю жизнь работал, не просят милостыню на кусок хлеба, как у нас. Моя мама почти 30 лет преподавала немецкий язык в школе - и что же? Получает пенсию, которой, наверное, уже не хватает на оплату коммунальных услуг. И еще мне показалось, что в Америке очень много инвалидов, гораздо больше, чем у нас. Наверное, потому, что их инвалиды, в отличие от наших, запертых в четырех стенах, живут, радуются жизни и посещают все, что и здоровые люди. У них даже есть специальные автобусы, в которые можно заехать на инвалидной коляске. Вот почему эти люди не чувствуют себя ущербными, неполноценными".
Шло время. Валентина открывала для себя Америку, не переставая удивляться образу жизни американцев. Эд делал все, чтобы она не чувствовала себя чужой, но будущее ее оставалось туманным, и это стало ее тяготить. Настроение Валентины совсем пропало после случайной встречи с переводчицей, сопровождавшей ее из Варшавы до Америки. Бывшая соотечественница, она, как выяснилось, не раз оказывала мистеру Харлей подобные услуги. Валентина узнала, что претенденток в жены для этого американца было несколько. Предпоследняя "славянская невеста" - веселая кареглазая женщина из Санкт-Петербурга - очень нравилась самому мистеру Харлей, она очаровала его детей и внуков, но... Когда срок визы подошел к концу, ее вежливо посадили в самолет, нагрузив подарками для детей и знакомых и сверкая белозубыми американскими улыбками, помахали на прощание рукой. Вернувшись из аэропорта, мистер Харлей долго рассматривал ее фото, вздыхая, но затем изрек: "Как жаль, что она так расточительна. Счет за переговоры с Россией поверг меня в шок. У нее слишком много родных. К тому же, разве можно так накрывать стол для рядовой вечеринки, ведь она использовала месячное количество продуктов!"
Из письма от 11 декабря 1996 года.
"У Эдварда Харлей очень высокая пенсия и восемь доходных домов, которые он сдает в ренту. Он - рядовой американский миллионер. Каждый день он подсчитывает доходы и расходы на компьютере и сдохнет, но не потратит больше положенного, чтобы не нарушить баланс. Нам, славянам, трудно понять логику американцев. Их мелочная бережливость никак не сочетается с огромными, часто не обязательными расходами. Мистер Харлей потратил большие деньги на визы, билеты, оплату работы переводчицы, подарки для своих славянских невест, но лишний раз не позвонит по телефону-автомату. Вот такие они, американцы, очень расчетливые, очень практичные и в то же время всегда готовые идти на риск".
Срок пребывания в Америке по гостевой визе подходил к концу, но разговоров о возможном бракосочетании не было. <Даже если он на мне и не женится, - твердо решила для себя Валентина, - я на родину не вернусь. Попробую как-то сама устроиться. Но однажды мистер Харлей вернулся домой и сообщил Валентине, что продлил ее визу.
Из письма от 17 января 1997 года.
"Как трудно завоевать жесткое сердце американца! Ты знаешь, что я - человек скромный, очень неприхотливый. За все это время я ни разу ничего у Эдварда не попросила, даже звонила в Россию к детям и к маме в Крым крайне редко, с его разрешения. Как только я приехала в Альбукерке, мой мистер сразу же взял напрокат рояль, и я часами на нем играла. Эдвард был очень доволен...".
Живя в прекрасном особняке мистера Харлей на правах претендентки в жены, Валентина старалась не думать о будущем. Настрадавшись от безденежья, скудости и убогости жизни в Крыму, она наблюдала свою жизнь в Америке как бы со стороны. Неужели это она купается в такой шикарной ванне, плавает в домашнем бассейне, посещает оперу? Валентина чувствовала себя Золушкой, попавшей на сказочный бал, но вынужденной все время смотреть на часы. Вот сейчас сказка закончится, и она вновь окажется в своей полупустой крым-ской квартире. Тревожили мысли о детях, о старенькой маме. При мысли, что мать, возможно, голодает, Валентину пробирал озноб.
Из письма от 12 марта 1997 года.
"Мы выписываем газету <Новое русское слово". Вот послушай, что пишет одна американ-ская журналистка: "Конечно, это абсурд говорить русским людям, что впереди у них будущее, что будет лучше - не будет! Не надо обмана, по-моему, они и так этим сыты". Людочка, это трагедия - так жить! И когда Эд возмущается, что я сгущаю краски, я думаю, может ли кто из живущих в сытой Америке представить реальный кошмар нашей жизни?>.
Валентина уже потеряла всякую надежду на замужество, но однажды вечером Эд Харлей собрал своих детей и торжественно объявил, что решил на ней жениться. Началась подготовка к свадьбе.
Из письма от 15 апреля 1997 года.
"Эд ночами не спит, очень мучается, как бы детей своих не обидеть. Можешь себе представить, какой-то чужой тете давать деньги, обеспечить старость. Десять раз менял брачный контракт. В одном из разговоров сказал, что мне обязательно нужно купить какой-нибудь дом на случай его смерти, человек он уже немолодой. А в составлении брачного контракта принимали участие не только дети, но и его друзья. Я скромно помалкивала. Наверное, им это понравилось, что я ничего не требовала для себя".
Бракосочетание мистера Эдварда Харлей и миссис Валентины С. состоялось в начале мая 1997 года.
Из письма от 11 июля 1997 года.
"Людочка, дорогая, поздравь меня! Я теперь миссис Харлей! На нашу свадьбу съехались родственники со всей Америки (я имею в виду и с севера, и с востока). В этом плане американцы очень дружные, они свято чтят семейные узы. Знаются до племянников, троюродных теть и дядь. Было человек 50. Для свадьбы сняли специальный дом. У них свадьбы проходят не так как у нас, нет общего застолья. На столах огромное количество закусок, традиционно много выпивки. Никаких тостов и криков <Горько". Посуда вся одноразовая. Да, перед бракосочетанием была репетиция в мерии. Я так устала, меня двигали, как шкаф, туда-сюда. Но все прошло замечательно. Теперь у меня будет свой небольшой счет в банке, и я смогу распоряжаться деньгами по собственному усмотрению. Я очень благодарна Эду за то, что он хочет познакомиться с моими детьми. Он подал документы на их приезд в Америку. Сейчас мы ждем разрешения. Вообще Эд Харлей очень хороший человек, он так трогательно обо мне заботится. Конечно, о пылкой любви не может быть и речи в нашем возрасте, но благодаря ему я первый раз в жизни почувствовала себя счастливой!.
Ольга ПАТОЧЕНКО.
P.S. По просьбе женщины, позволившей воспользоваться письмами ее подруги, имя героини публикации изменено.


Газета «Крымское время»